Гражданское общество и Церковь: в поисках диалога

26 февраля в Высшей школе экономики прошел научный семинар «Религиозный ренессанс и гражданская активность», организованный Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора ВШЭ. С докладом выступила Алина Багрина, руководитель исследовательской службы «Среда».

Во всем мире сейчас существует определенное напряжение по линии государство — религия — общество. Мы наблюдаем, что религиозные организации оказываются все более вовлеченными как в процессы формирования политической повестки «сверху», так и в аккумуляцию гражданских интересов «снизу». Как сообщила Алина Багрина, за двадцать лет в Россиичисло православных (ощущающих себя таковыми) выросло, по данным ВЦИОМ, в 2,5 раза, что позволяет говорить о религиозном ренессансе. Также за последние несколько лет мы наблюдаем волну гражданской активности. Возникает вопрос: являются ли явления «религиозный ренессанс» и «гражданская активность» противостоящими друг другу или это разные формы проявления одного и того же процесса. «Одна точка зрения (Рolitical Theology) рассматривает гражданское общество как форму гражданской религии, часть общего религиозного контекста со своей верой, со своим пространством сакрального, со своими идолами. Другая точка зрения (структурно-функциональный подход) считает, что религия — одна из подсистем общества, то есть она имеет cвои функции и институты, — сказала Алина Багрина. — В российской действительности «религиозный ренессанс» и «гражданская активность» в большей степени мифы (конструкты или чаяния), чем реальность. Можно сказать, что российское общество сейчас находится в точке определенного выбора, когда складывается вектор взаимоотношений — гражданство и вероисповедание. Существуют четыре пути развития: конфликт (ситуация, в которой вероисповедание и гражданство мешают друг другу), игнорирование (вероисповедание и гражданство не пересекаются), сотрудничество (совместное решение задач) и вытеснение-подмена (что-то одно становится реальностью, а другое — нет)».

Наличие в России «духовного ренессанса», по мнению Алины Багриной, находится под вопросом. Данные Института социально-политических исследований Российской академии наук (ИСПИ РАН) за 1997-2012 годы говорят о возросшем доверии к Церкви, а переломным моментом в этом процессе стал 2003 год. На сегодняшний день существенно больше людей стали доверять Церкви. «Однако только 4,5% респондентов посещают религиозные службы хотя бы раз в неделю. Тем не менее, на вопрос: «Считаете ли вы себя религиозным человеком?» — утвердительно ответили 73,6% опрошенных. Мы видим, достаточно мощный разрыв между поведением людей и их самоидентификацией. Для сравнения: в США этот разрыв в соотношении (38% и 72,1%), в Южной Корее поровну (30,1% и 30,1%), в Иране (35,5% и 83,7%)», — сообщила Алина Багрина.

Неочевидный, но существующий запрос на духовный рост и провал в религиозном поведении привел, по мнению Алины Багриной, к тому, что в обществе назрели некоторые тревожные тенденции. Проведенные опросы показали, что со словом «верующий» у людей возникают ассоциации «порядочный», «ответственный», «веселый». Ассоциативный ряд со словом «религиозный» — «угрюмый» и «мрачный». Первая ассоциация на слово «православный» — люди отвечали, скорее всего «русский», а «это уже не имеет никакого отношения ни к вере, ни к религии». Таким образом, как считает Алина Багрина, можно говорить, что православная самоидентификация, как таковая, является сейчас определенным социально-политическим рикошетом, решает другие задачи, не относящиеся вообще к вероисповеданию. Что касается духовного поиска, то заметно чаще он имеет выражение: «Верю в Бога, но конкретную религию не исповедую» (40%).

Анализ блогосферы, как рассказала Алина Багрина, показал, что в разговорах о Церкви, в контексте со словом «церковь» не звучат, такие казалось бы, основополагающие этические категории, как «добро» и «зло». С другой стороны, разговоры о православных людях сводятся к иерархичности. Наблюдения же этнографов показали, что православный приход рассматривается людьми как закрытая, часто агрессивная к новичкам субкультура со своим кодовым языком. «На фоне реализующихся государственных инициатив складывается впечатление, что православные в определенной степени опасны и образ православных оказывается не совсем христианским», — заключила Алина Багрина.

Как одну из возможных причин сложившегося отношения к Церкви у современного общества Алина Багрина видит в остром дефиците православной христианской миссии. Единственная площадка, работающая в рамках православной и гражданской миссии на сегодняшний день, сайт «Правмир». Кто и что тогда приводит людей в храм? Как показали исследования, менее 1% людей приходят в церковь, пообщавшись с представителями духовенства, по 0% — медиа миссия и работа прихода. «Получается, что православная миссия у нас социологически невидима. Люди приходят в храм, столкнувшись с жизненными трудностями, — сказала Алина Багрина. — С получением информации возникает тоже парадоксальная ситуация: аудитория православных СМИ, из которых население может почерпнуть адекватную, правдивую информацию о христианском православии, — менее 5%. Остальная часть граждан узнает о православии из светских средств массовой информации, которая работает в жанре, продиктованном рынком».

Отвечая на вопрос, что общество ждет от Церкви, Алина Багрина рассказала, что люди, идентифицирующие себя как граждане, заметно чаще, чем россияне в целом, не хотят видеть Церковь частью российской государственности. В определенной мере это объясняется тем, что ценностный акцент активной группы российских граждан сфокусирован на будущем, прошлое же вытесняется. Церковь часто ассоциируется с прошлым и вытесняется как институт из активной рефлексии. Люди с высшим образованием еще реже хотели бы видеть в Церкви лишь хранительницу традиции и памяти прошлого и чаще говорят о том, что ждут от нее адекватную оценку современных событий.

Подводя итоги, Алина Багрина отметила, что в ситуации общественного поиска духовной идентичности для сохранения целостности российского государства и стабильного развития оптимальным решением является «формат» самоидентификации «православный мирянин», который при этом является гражданским активистом и государственником. В задачи же государственной безопасности входят: христианская коррекция «национального православия», гражданская активность в рамках правопорядка и положительная аксиологическая мотивация.

 

Анастасия Чумак, Новостная служба портала ВШЭ

Фото Никиты Бензорука