Архитектура Северной Африки: от европейской колонизации до независимости

Церкви из бетона, самые высокие в мире минареты, современные здания с историческими мотивами — о тенденциях в архитектуре стран Северной Африки рассказал доцент НИУ ВШЭ Лев Масиель Санчес на лекции в рамках проекта «Университет, открытый городу: лекционные четверги в музеях Москвы». Лекция прошла в институте «Стрелка».

Все фотографии, использованные в тексте, сделаны Львом Масиелем Санчесом. 

На протяжении XIX века страны Северной Африки — Алжир, Тунис, Ливия, Египет — постепенно выходят из сферы влияния Османской империи и попадают в зону европейских интересов, а попросту говоря, становятся европейскими колониями или протекторатами. Протекторат — это более легкая форма «ига» по сравнению с колонией, в нем сохраняется власть местной правящей династии, хотя и под контролем колонизаторов. Алжир стал французской колонией, Ливия — итальянской, Тунис — французским протекторатом. Египет формально протекторатом не был, но в реальности сильно зависел от Великобритании. Наконец, Марокко, бывшее до этого самостоятельной державой, было в 1912 году разделено на французский и испанский протектораты.

Вместе с европейской политикой европейские черты появляются и в архитектуре этих стран.

 

«Колониальный ориентализм» Алжира

Алжир стал первой крупной колонией Франции и территориально самой близкой к ней. Туда отправилось много французов, для которых в 1850-х годах начали строить католические храмы — но на исламской территории. Так появилась смесь неороманики, византийских мотивов с чем-то «неопределенно восточным». При этом неважно, насколько это на самом деле было похоже на Восток: «колониальный ориентализм» был рассчитан не на местных жителей, а на приезжих из метрополии. Пример здания в этом стиле — церковь Нотр-Дам-д’Африк в городе Алжир (1858-1872, местный архитектор и церковный деятель Фромажо).

Египет: стремление к Европе

Другая ситуация была в Египте — политически самой независимой стране региона, которую (неудачно) пытался модернизировать хедив Исмаил. Это в результате его деятельности пирамиды остались без облицовки, так как она была использована для отстраивания роскошных кварталов Каира, который не зря назывался «Парижем на Ниле». Хедив Исмаил утверждал, что Египет — это больше не Африка, а часть Европы. Каирская опера, построенная в 1869 году в европейском стиле итальянским архитектором Пьетро Авоскани, стала одним из первых образцов европейской архитектуры на континенте.

Зарождение североафриканского модернизма в Марокко

Первым генеральным резидентом французского протектората в Марокко был маршал Юбер Лиотэ, который пропагандировал идею разделения приезжих европейцев с местными жителями во избежание столкновений и конфликтов. Именно для этого при нем был установлен запрет на вход в мечети для иноверцев, который сейчас существует в Марокко.

И в градостроительстве главной идеей Лиоте было разделение старого исламского города и нового европейского. В Марокко старые города (медины) окружались мощными стенами, к началу XX века эти стены и застройка внутри них неплохо сохранились. Подход Лиотэ позволял убить сразу двух зайцев: отделить местных жителей от неместных, построив красивый новый город для европейцев и прогрессивной местной буржуазии за пределами старых стен, а в старом городе оставить людей жить так, как им было привычно. Кроме того, живописные медины были важны для туризма, который начал развиваться уже в то время.

Проводниками этой политики стали выдающийся планировщик и урбанист Анри Прост и его сотрудник Альберт Лапрад, который затем построил здание Колониального музея в Париже: в Марокко вообще работали первоклассные архитекторы.

Касабланка (Марокко). Квартал Хубус (Новая Медина)

Примером воплощения их идей стал новый квартал Касабланки Хубус, предназначенный для богатой буржуазии, мигрировавшей из старомодного Феса. Квартал строили в течение 30 лет, начиная с 1918 года, архитекторы Эдмон Брион и Огюст Каде, которые создали «средневековый восточный город», но с современными технологиями — водопроводом, электричеством и т.д. «В целом результат очень неплох с художественной точки зрения, пусть он немножко театральный, но это живое пространство, сделанное как живой растущий город», — считает Лев Масиель Санчес. По его словам, Хубус — последний большой пример «историзма» в местной архитектуре, он уже и тогда был несколько старомоден, но его строили для местных жителей, и предполагалось, что им такое должно понравиться.

Религиозная архитектура для европейцев

Для французского населения использовался другой архитектурный язык.

В Марокко очень теплый климат и удачное для ведения бизнеса расположение, именно поэтому туда устремился массовый поток переселенцев из Франции и других страны Европы. Зачастую они были религиозными людьми, поэтому для них нужно было строить новые церкви.

С 1919 по 1921 год французский архитектор Адриан Лафорг строит собор Сен-Пьер в Рабате, в котором сохранилось напоминание о классической архитектуре. Форма его башен отсылает к некоторым готическим произведениям архитектуры, при этом были введены и современные элементы — здание выполнено в кубистической манере и выкрашено в белый цвет, что подчеркивало его графичность.

Рабат (Марокко). Собор Сен-Пьер (1919-1921, Адриен Лафорг)

Еще одним произведением марокканской религиозной архитектуры того времени был собор Сакре-Кёр в Касабланке архитектора Поля Турнона. Он строился в 1930-31 годах и снова (после большого перерыва) в 1951-1952 годах. Турнон при возведении этого собора ориентировался на средневековые церкви Барселоны с их большими светлыми пространствами. Собор имеет пять нефов — это редко встречается в Европе, но часто — в раннехристианских африканских церквях. «Колонизаторам очень важно было подчеркнуть, что они не пришли, а вернулись, потому что еще до ислама здесь была процветающая христианская культура», — отметил лектор. 

В 1950-е годы церковная архитектуразаметно меняется, потому что ее авторы вырастают уже на произведениях Ле Корбюзье и архитекторов его школы — модернистов, противостоявших историзму и использовавших традиционные мотивы лишь в намеках. Хорошим образцом подобной архитектуры является церковь Нотр-Дам-де-Лурд в Касабланке (1954-1956), построенная малоизвестным архитектором Ашилемь Дангльтером, Это храм с очень высоким средним нефом, где грубый бетон прекрасно сочетается с витражами.

Алжир. Собор Сакре-Кёр (1958-1962, Поль Эрбе, Жан Лекутёр)

Еще одним примером архитектуры послевоенного модернизма является собор Сакре-Кёр в Алжире, возведенный с 1958 по 1962 год по обету и на деньги епископа Алжира Лейно архитекторами Полем Эрбе и Жаном Лекутёром. В плане церковь напоминает рыбу (символ христианской церкви), а общая его идея — шатер, напоминающий, с одной стороны, об образах Ветхого завета, а с другой — о местной специфике, о кочевом образе жизни. Внутри блестяще разработана тема бетона и действительно создается впечатление, что это какой-то легкий соломенный шатер. Важно, что именно в это время проходил Второй Ватиканский собор, который принял ряд радикально важных решений для приближения церкви к повседневным нуждам верующих. И этот собор очень отвечает духу послереформенного католицизма, обращенного к Христу и к человеку, а не к традиции и истории церкви.

Современность: поздний модернизм

Модернизм задержался на африканской земле долго. Примером его позднего варианта является памятник советско-египетской дружбе в Асуане (Египет), построенный в 1970-1975 годах. Это цветок лотоса высотой 75 метров. Его архитекторами были советские инженеры Юрий Амельченко и Петр Павлов, а автором барельефов был Николай Вичканов.

Алжир. Памятник мученикам (Маккам эш-Шахид)

Развитие той же идеи можно усмотреть в Памятнике мученикам (т.е. героям освободительного движения от французов) в г. Алжир, построенном в 1981-1982 годах алжирским художником Баширом Йелле и польским скульптором Марианом Конечны. Он представляет собой сложенные вместе листья пальмы, которые возносятся на 20 м выше памятника в Египте — это важно, потому что, по словам лектора, «любой политик, прежде чем утверждать заказ на строительство чего-нибудь грандиозного, обязательно убедится, чтобы его строение будет выше всего в мире, уж по крайней мере выше того, что в соседней стране». Обойти Египет, который тогда был флагманом арабского мира, было особенно принципиально.

Деятельность одного архитектора

Архитектура Алжира многим обязана одному человеку — архитектору Фернану Пуйону, родившемуся в Марселе. Он был противником классического модернизма и особенно бетона из-за его дороговизны. Пуйон разработал систему быстрого дешевого строительства и в 1950-х годах получил много заказов на строительство дешевых жилых кварталов вокруг Парижа. Бизнес там, видимо, велся неидеально, поэтому в конце концов он был арестован за растраты, провел 4 года в тюрьме, а потом был освобожден по состоянию здоровья.

Но он был вычеркнут из всех списков архитекторов Франции, его диплом был аннулирован и он был вынужден уехать в Алжир, где его судьба сложился неплохо (впрочем, во Франции его потом тоже амнистировали, он даже получил орден Почетного Легиона и умер в своей родной деревне). В Алжире же в начале 1966 года его назначили строителем всех местных курортов.

Сиди-Фредж (Алжир). Западный пляж

Один из его лучших проектов — курорт Сиди-Фредж, который строился по единому проекту с 1968 года. В это время историзм снова становится популярным и у политиков, и у туристов, которые хотят «восточного рая». Сиди-Фредж выглядит как исторический город, состоящий из разностилевых зданий. При этом последовательно проводятся две темы — некоего обобщенного Востока и Венеции; впрочем, венецианская готика и сама кажется очень восточной. В Сиди-Фредже устроен канал с романтическим мостиком, а ресторан напоминает Дворец дожей.

Конец XX века: постмодернизм и госзаказ

В 80-е годы разочарование в социальной политике приводит к росту религиозных настроений, и чтобы перехватить инициативу у радикальных кругов, местные политики начали интенсивное строительство мечетей.

Касабланка. Мечеть Хасана II

В 1986-1993 году в Касабланке марокканский король Хасан II строит самую высокую мечеть мира — мечеть Хасана II с минаретом высотой 210 метров. Мечеть проектировал французский архитектор Мишель Пенсо, место для нее выбрал сам Хасан — на берегу моря; раньше так никогда не делали. Мечеть выдержана в формах, типичных для Марокко, но с разными модернизациями. Минарет необычно поставлен в середине всего строения, да еще и под углом, что сразу делает постройку, в которой много аллюзий к традиционности, очень современной. Это единственная мечеть, в которую король разрешил входить иноверцам. Вход стоит 12 долларов, это помогает окупить затраты на ее строительство. Посетителям здесь рассказывают про килограммы золота, мрамор, кубометры воды, которые проходят через фонтаны, и в этом специфика политического заказа — все должно быть роскошно.

Константина. Мечеть Абдель Кадера

Второй похожий «по смыслу» проект был реализован в Алжире, в Константине. Мечеть (1970-1994), посвященная борцу против французов эмиру Абдель Кадеру, очень яркому персонажу XIX века, построена местным архитектором Мустафой Мансуром в египетском стиле, и это неожиданный возврат историзма. Это вещь, достойная 1890-х, подчеркнуто старомодная, отсылающая к историзму, ориентализму. Оказалось, что людям хочется уже не советского монументализма, а чего-то принципиально иного. В постмодернизме возврат к истории встречается часто именно как протест против модернизма, но мечеть все равно все получилась немного неестественной, со смешением стилей: например, у нее готические окна, невозможные в исламской традиции.

XXI век: современность с намеками на историю

В XXI веке историзм не уходит, но опять начинаются попытки его смягчить. «Для этих стран историзм важен, потому что власть, которая в улучшении жизни людей не достигает никаких реальных результатов и не может предложить проект модернизации, начинает цепляться за прошлое», — говорит Масиель Санчес.

Здание из Северной Африки, которое, по словам лектора, известно всем, кто занимается архитектурой XXI века, — это Александрийская библиотека в Египте (1995-2002), построенная известной норвежской командой Снёхетта. Это современное пространство с аккуратными намеками на местный колорит. Здание круглое, оно символизирует солнце и сияние знаний, часть его эффектно залита водой, в которой отражаются пальмы. Облицовка камнем напоминает о стенах египетских храмов, на них выбиты знаки на 120 языках и во дворе даже установлена большая подлинная египетская статуя. По словам лектора, Александрийская библиотека — это архитектура мирового уровня.

Марракеш. Аэропорт Менара, терминал 1

Другой пример — аэропорт в Марракеше (Марокко). «В этой стране сейчас идет большое строительство современных зданий, стараются привлечь хороших архитекторов. Но в то же время здесь всегда есть намек на что-то исламское, без этого нельзя, — говорит Масиель Санчес. — Первый терминал аэропорта, построенный в 2005-2008 годах, это, мне кажется, успешный вариант решения вопроса, как соединить историческое с современным. Постройка легкая, исламские черты в ней вполне есть, но она технологичная».

И последний пример — здание, которого еще нет, новая мечеть города Алжир, заложенная в 2012 году, она еще строится. Это будет третья в мире мечеть по количеству людей, которых она может вместить (120 тыс. чел.), и у нее будет самый высокий в мире минарет — 265 метров, выше, чем в Марокко. Проект был сделан немецкой фирмой КУК, а строят его китайцы — вокруг стройки уже образовался целый чайна-таун. Проект, по мнению Масиеля, для мечети неплох, он современно геометричен и не слишком историчен. Но из-за падения цен на нефть у Алжира начались экономические проблемы, так что пока непонятно, когда строительство будет закончено.

Текст подготовила Арина Фартух, студентка 2 курса образовательной программы «Культурология»